Мой родной город никогда не блистал поэтами,
хотя с Омском и связаны имена Павла Васильева, Леонида Мартынова, Роберта
Рождественского и некоторых других, чьё
творчество, несомненно, подтверждает их поэтический дар. Но, увы, связь эта
относительна, поскольку слишком временным было их пребывание на омской земле.
Омичами, да и то с некоторой натяжкой, можно считать, конечно, В. Озолина и А.
Кутилова, но первый, выжитый из Омска, нашёл последний приют, а затем и покой в
Барнауле, а второго если и привечали в «третьей столице» России, то разве что
подворотни и теплотрассы. Поэтому ни о какой «поэтической омской школе» не
может быть и речи. Тот же Кутилов творил вопреки ей, пусть и придуманной. Как,
впрочем, и тоже трагически погибший раньше Николай Разумов. Очень уж монолитна
серая литературная масса в провинции, чтобы позволить сверкнуть на её фоне
истинному таланту. Она или давит талант своей монолитной тяжестью, или выдавливает
его со «своей территории» куда подальше, или, что самое страшное, затягивает,
подобно «чёрной дыре», в себя, превращая в невзрачную частицу этого монолита.
Юрий Перминов, к счастью, сумел противостоять
всем этим напастям, и в свои 38 лет остался самим собой, хотя
Без семьи тиха моя камора.
И пуста. Уже который год…
Комаров нахальная каморра
мне ни спать, ни думать не даёт.
Месяц в небе – будто голубь – сизый.
Скверно, словно дали мне на чай.
Дождь стучит, как дятел, по карнизу
(дятел бы по дереву стучал).
Таракан на хлеб заходит сбоку.
Для кого мой стол сейчас накрыт?
Брысь, подлец… Никто не внемлет Богу,
за стеною брокер говорит
перед сном супруге о доходах…
Жженье в сердце. Будто в сердце – шип.
Визг раздался. Вероятно, обух
всё же кто-то плетью перешиб.
«Семья» здесь, конечно же, – литературная
тусовка Омска, обломавшая на поэте зубы, а что Юрий Перминов – поэт, я понял
много лет назад, прочитав его явно подражательное, под Рубцова, но всё же ЕГО стихотворение:
До конца – решил – далеко,
до аванса – подумал – далече.
И тогда задышалось легко.
И тогда зашагалось полегче.
Ветер дал надо мной кругаля,
песню спел молодую, однако…
Повзрослели мои тополя,
постарела моя собака.
Но эта подражательность, мне думается,
осознанная, вроде вызова благополучным
«коллегам» по перу, тиражирующим замаскированную под любовь похоть и тягу якобы
к квасу, когда в своей компашке употребляют исключительно забугорные напитки.
Лицемерие же чуждо Юрию Перминову не только в его трудной, ухабистой жизни, но
и, естественно, в его стихах:
Проветрю комнату. Проверю,
что там, в карманах, со вчера…
И муху – сонную тетерю –
смахну с побитого чела.
И надо – от кого награда? –
рукав разорванный зашить,
и фразу «жить на что-то надо»
короче
сделать: «надо жить».
И он живёт, редко печатаясь и издав всего две
тоненькие книжечки, хотя пишет много, и не макулатуру. Стихи, приведенные
здесь, из последней, изданной в 1997 году и названной Юрием «Потому и живу».
Член Союза писателей России, которого в России не знают, Перминов не озабочен
неизвестностью, в чём я убедился, когда он после долгих уговоров принёс мне
таки свою фотографию: «Лучшей не нашёл, какая уж есть». А ведь мог, ведая, что
я хочу предложить его стихи «Литературной России», и сфотографироваться, но:
Не в моём стелиться нраве,
я не сдамся без борьбы,
даже если жизнь отправит
по «стеклянные грибы».
Стану я ходить без грусти,
что ж грустить, коль счастья нет?
«Каждый кустик в гости пустит»,
мил пока что белый свет…
Но от дьявольского воя
дум, тревог, забот – не счесть.
Не сказал ещё всего я,
но услышат ли? Бог весть…
И последнее. Юрий Перминов, зарабатывая на
жизнь в Омске, живёт в родной мне Усть-Заостровке. В начале перестройки купили
они с мамой в этой станице казачьей домик – и живут. И каждый день, кроме
выходных, тридцать километров на автобусе в один конец, тридцать – в другой. А
в дороге, наверное, и пишутся лучше всего стихи…
«Литературная
Россия», 2000 год.
Примечание 2009 года. Я не ошибся в Юрии Перминове. Сейчас он
автор уже семи поэтических сборников, многих публикаций в отечественной и
зарубежной периодике, лауреат нескольких литературных конкурсов и премий.
Н. Б.