Александр ЛЕЙФЕР
НАШ ДРУГ
БЕСЦЕННЫЙ…
День
25 мая выдался совсем не праздничным – дождь, резкий холодный ветер,
мрачность какая-то. И это несмотря на то, что всё
вокруг цветёт. Такая, как говаривал один из героев Аркадия Райкина,
мерзопакостная погода наверняка остановила
кого-то из собиравшихся в Литературный музей имени Ф.М.Достоевского –
на вечер «Наш друг бесценный…», посвящённый 75-летию омского писателя Геннадия
Гаврилова (1936 – 2006). Но зато
тот, кто пришёл, не пожалел об этом.
Сам же Геннадий свой день рождения любил,
всегда старался, хоть самым скромным образом, но отметить его в кругу наиболее
близких друзей и своих любимых женщин – жены Нины и дочки Маши. А людей,
искренне относящихся к нему, всегда было рядом
немало. Он удивительно легко располагал к себе окружающих – не только
сослуживцев , но и случайных, казалось бы, знакомых -
например, лечащего врача в больнице,
соседей по гаражу, да мало ли кого…
Однажды в такой день (но тогда он был замечательным –
солнечным, совсем уже летним), мы решили
не сидеть в четырёх стенах, а пойти в одну из рощиц, окружающих Чкаловский
посёлок, где в однокомнатной квартире жили тогда Гавриловы. Была сварена огромная кастрюля картошки, в неё бросили пачку масла и посыпали всё мелко нарезанным многолетним луком-батуном,
который в это время года уже вовсю продают возле каждого гастронома омские
бабушки – огородницы. Так, в кастрюле, мы и унесли эту прекрасную закусь в близлежащий берёзовый лесок. От души
веселились, валялись на молодой траве, дурачились… На небольшой выставке,
которую подготовил Литературный музей к гавриловскому
вечеру, был снимок, запечатлевший
этот день рождения: на полянке среди уже набирающих лист берёз возлежит часть компании - сам именинник, его
однокашник по Омскому авиационному техникуму
инженер-конструктор Евгений , писатель Михаил
Малиновский и автор этих строк.
Малиновский и познакомил меня с
Гавриловым. Когда в конце 60-х годов Михаил Петрович переехал в Омск, он удачно
обсудился на литературном семинаре, и его вскоре
избрали председателем областного литобъединения, работавшего при Омской
писательской организации. Постепенно вокруг нового председателя стали
появляться новые талантливые люди – он,
как магнит, притягивал их к себе. Это, например, прозаики Иван Токарев, Виктор Степанов, совсем ещё
молодой Николай Березовский, Геннадий Великосельский, сатирик Александр Козлов,
критик Евсей Цейтлин. Одно
из заседаний мы посвятили «Рассказам колхозника Барабанова»
Аркадия Кутилова ( помню, в начале своего
выступления я занудно выговаривал автору, что являться на заседания литобъединения следует трезвым; через час, когда мы закончили
«официальную» часть и принялись все вместе с удовольствием употреблять оскорбляющие человеческое достоинство
напитки, над этой моей нотацией
беззлобно подшучивали ).
Одним из
людей, пришедших в литобъединение «на имя» М. Малиновского, был
закончивший недавно заочное отделение Литинститута Геннадий.
Диплом Литинститута дался ему нелегко.
Вначале всё было здорово – Геннадия ценил сам тогдашний ректор Литинститута –
известный театральный критик Владимир Пименов, талантливому парню из Сибири
благоволила и Инна Вишневская, тоже маститая театральная критикэсса - правая рука Пименова. Они одобрили замысел
пьесы Г.Гаврилова «В октябре на кислых водах», которую тот тогда только начал
писать и наметил представить в качестве дипломной работы, но… Но в жизни страны
произошёл резкий политический поворот: в результате заговора осенью 1964 года
был отправлен на пенсию секретарь ЦК
КПСС Никита Хрущёв – первое лицо государства и инициатор разоблачения культа
личности . После этого «дворцового переворота» началась ползучая реабилитация Сталина.
Тотчас же тема культа личности в
литературе стала «нежелательной» и
«исчерпанной». А именно ей и была
посвящена Генина пьеса.
«На кислых водах» (т.е. на каком-то
кавказском курорте) встречаются двое пожилых мужчин. Когда-то, в годы «большого
террора» один из них был следователем, а другой - его подследственным.
Первый доказал вину второго в политическом преступлении, которое
тот никогда не совершал, и
новоиспечённый «враг народа» был на долгие годы отправлен в лагерь, а
потом, после проведённого в 1956 году Н.С.Хрущёвым «антисталинского»
ХХ съезда КПСС, как и тысячи других, оказался в числе реабилитированных. И вот,
спустя чуть ли четверть века, бывший
палач и его жертва случайно встречаются. Оба теперь – обычные пенсионеры, и
конфликт, вначале возникший между ними, постепенно стихает. Но параллельно в пьесе возникают другие человеческие
взаимоотношения. Старики приехали на курорт не одни: бывший следователь взял с
собой сына, а бывший политзэк – дочь. Вначале между
молодыми людьми возникает чувство, но тут
они узнают историю своих отцов. И потрясённая ею девушка резко отвергает ухаживания молодого человека,
а тот, раздавленный и этим, и внезапно открывшейся жуткой правдой о прошлом
следователя-отца, накладывает на себя руки.
Выставлять пьесу в качестве дипломной
работы Геннадию запретили. Но он не отчаялся, сконцентрировался - тут
же написал одноактовку о любви, приложил
к ней несколько рассказов и всё же защитился. Но, разумеется, след в
душе эта история оставила на всю
оставшуюся жизнь.
Даже из
слайд-шоу, которое подготовил к
вечеру Литмузей, видно, как непросто складывалась
биография будущего писателя – есть фото, запечатлевшее группу ребят из Славгородского
детского дома , где он воспитывался – отца не было,
мать неизлечимо заболела и вскоре умерла. А перед этим случилось другое
несчастье – будучи ещё подростком,
Геннадий попал под поезд, лишился ноги…
Но многие
выступавшие на вечере говорили, что
Геннадий Иванович запомнился им не только мужественным, всегда твёрдо
отстаивающим своё мнение человеком, но и лёгким, жизнелюбивым, остроумным,
притягивающим к себе собеседником. В
Литературный музей пришли его коллеги по
многотиражной газете Омского завода кислородного машиностроения - Людмила Козякова,
Елена Петрова и Анатолий Галюкшев, а также журналист
Владимир Плюхин, который, как и Г.Гаврилов, работал в
редакции журнала «Земля сибирская, дальневосточная». О многих деталях поведала собравшимся и многолетний друг семьи Гавриловых – Галина
Минеева. Она, в частности, вспоминала о том, каким замечательным семьянином был
Геннадий Иванович, как ценил и любил свой домашний,
принадлежащий только ему мир, состоящий из незаменимых, самых близких людей. «Мой остров
сокровищ» - такую подпись сделал он под своим фотоснимком, на котором
запечатлены стоящие на каком-то крохотном островке среди озерца жена и дочь.
Интересным был и рассказ редактора
Издательства Омского госпедуниверситета Николая
Кузнецова. В этом издательстве Г.Гаврилов по частям, по главам - в виде небольших отдельных книжек выпускал
свой роман «Маленький человек в проёме большой двери». Немало лет жизни было
отдано им этому главному в его творческой биографии произведению.
Многоплановый, написанный в традиционной реалистической манере роман автобиографичен,
отсюда особая искренность многих его страниц. Перед читателем предстаёт широкая
картина жизни послевоенного поколения, переданы многие приметы того, уже
ушедшего времени.
С особым интересом слушали собравшиеся
художницу Людмилу Рейх, оформлявшую посмертную книгу Г.Гаврилова «Главы из
романа» (Омск, «Омскбланкиздат», 2007). Книга эта –
настоящий памятник, который возвела её ушедшему автору его вдова – Нина
Борисовна Гаврилова. В этом остроумно и красиво
оформленном, солидно выглядящем, увесистом томике
помещена часть романа, избранные рассказы, множество фотографий и вступительная статья однокашника по Литинституту - совсем недавно скончавшегося питерского
писателя Владимира Кавторина (1941 – 2011),
озаглавленная пушкинскими словами – «Мой
друг бесценный…»
«Литература,- пишет В. Кавторин, - была нашей святыней, «нашим всем». Возможно,
потому, что не было у нашего поколения иных надежд и упований
. Такое уж нам выпало время. И мы хотели служить ей, а не добиваться в
ней места под солнцем».
Выпустив эту книжку, Н. Б. Гаврилова принесла несколько её пачек на собрание нашей писательской организации и
подарила всем, кто на нём был. Есть книга и в крупных омских
библиотеках. Тираж у неё невелик, но вот, что писал сам Геннадий Кавторину (по другому, разумеется, поводу):
«От тиражей, если я правильно понимаю,
духовное и нравственное состояние общества не зависит: знаковая вещь хоть и в
одном экземпляре, хоть в миллионном
тираже таковой и останется. Другое дело, если её не хватает всем, Но всем она и
не нужна. Тому же, кто её ищет, она всё равно попадёт в руки. Как в 60- годы».
Весь вечер смотрел на нас со сцены сам
Геннадий - с большой фотографии и с рисованного
графического портрета, сделанного его приятелем - художником Валерием
Куликовым ещё в 1983 году… Органично вписалось
в общий душевный разговор негромкое и короткое выступление бардов ( группа Владимира Иванова).
Несколько раз в ходе вечера принимался говорить и я. Рассказывал о
разных случаях, происходивших за годы нашей с Геннадием сорокалетней дружбы,
вспоминал о том, как он помогал всем нам ставить на ноги писательскую
организацию, каким требовательным членом
редколлегии «Складчины» был, как много и доброжелательно работал с молодыми авторами… Но
разве можно публично рассказать о том чувстве утраты, которое до сих, спустя
уже пять лет после его ухода, не покидает меня , о
малопонятном мне самому ощущении вины
перед ним или о твёрдой уверенности в
том, что не будет уже в моей жизни таких
верных, беззаветных и строгих друзей, как он и Михаил Малиновский.